Самоходная артиллерийская установка (САУ) АТ-1

Спустя год после испытаний первого советского “артсамохода” СУ-1, которые завершились лишь с частичным успехом, конструкторское бюро завода №185 приступило к созданию более совершенной САУ, впоследствии получившей индекс АТ-1 – артиллерийский танк первый. Работы велись под общим руководством начальника конструкторской группы по самоходной артиллерии П.Н.Сячинтова и начальника КБ С.А.Гинзбурга. В общих чертах была предпринята попытка устранить большинство недостатков, которые были присущи СУ-1 и предоставить, наконец, РККА полноценное самоходное орудие огневой поддержки. Также предполагалось, что АТ-1 сможет заменить артиллерийский танк Т-26-4, серийный выпуск которого сначала задерживался, а затем и вовсе был отменён.

Специально для установки на танки коллектив под руководством Сячинтова в 1930-1932 гг. разработал совершенно новую артиллерийскую систему повышенной мощности. Она представляла собой 76,2-мм полуавтоматическое танковое орудие ПС-3 с длиной ствола 21,5 калибра с прогрессивной нарезкой и баллистикой, близкой к баллистике полкового орудия образца 1902 г. При использовании стандартных 76,2-мм боеприпасов весом 6,5 кг начальная скорость снаряда составляла 520 мс. Для примера, модернизированная полковая пушка, установленная на СУ-1, и танковая пушка КТ-28 могли разгонять снаряд до максимальной скорости всего 350-381 мс (в зависимости от типа боеприпаса). Дальнейшее сравнение характеристик оказывалось тоже не в пользу КТ. Орудие ПС-3 имело массу порядка 1350 кг и максимальную длину отката всего 460 мм, вместо 550 мм у полковой “танковой” пушки. В наилучших условиях темп стрельбы достигал 15-18 выстрелов в минуту (10-12 у орудия обр.1927 г.).

На заседании макетной комиссии, проходившем в конце 1933 года, из нескольких рассмотренных вариантов был выбран третий, с установкой вооружения на тумбе в неподвижной бронированной рубке. Орудие с серийным номером 11 монтировалось в лобовом листе корпуса. Горизонтальный угол наведения ПС-3 составлял около ±20°, вертикальный – от -5° до +45°. Легкое стрелковое вооружение включало два 7,62-мм пулемета ДТ. Один из них находился в шаровой установке справа от орудия, второй перевозился в укладке. Боекомплект к пушке состоял из 30 выстрелов в нижних укладках, 4 выстрелов возле орудия и 29 магазинов (1827 патронов) для пулеметов.

Для посадки и высадки экипажи в крыше было сделано два люка. Кроме того, для улучшения обзора местности, ускорения загрузки боеприпасов и лучшей вентиляции боевого отделения при интенсивной стрельбе с закрытых позиций часть бортов и кормы рубки могли откидываться на петлях. Ходовая часть, двигатель, трансмиссия, системы смазки и охлаждения, а также нижняя часть корпуса полностью заимствовались от легкого танка Т-26 образца 1933 года.

Первый экземпляр АТ-1 был представлен на испытания в апреле 1935 года. По ходовым качествам САУ не отличалась от танка. Огневые испытания показали, что скорострельность без исправления наводки составляет 12-15 выстрелов в минуту при наибольшей дальности 10500 метров, вместо требуемых 7500-8000 метров. В отличии от СУ-1 ведение огня на ходу прошло, в целом, успешно. Вместе с тем, были отмечено и недостатки, которые не позволили передать машину на войсковые испытания. Относительно артсистемы ПС-3 в письме военинженера 3 ранга Соркина на имя наркома обороны было указано следующее:

“Ствол № 23 устанавливался на АТ-1 прошел с ним весь цикл полигонных испытаний... Орудия №№ 4 и 59 неоднократно испытывались на НИАПе и дали удовлетворительные результаты, но все-таки полностью бесперебойной работы автоматики достичь не удалось. До устранения этого систему на войсковые испытания допустить не представлялось возможным ...
По результатам испытаний орудия на АТ-1 отмечена удовл работа пушки, но по ряду параметров (напр: расположение боекомплекта, неудобное положение поворотного мех-ма и т.д.) АТ-1 на войсковые испытания не допустили…”

Второй экземпляр АТ-1 преследовали те же неудачи, связанные, в первую очередь, с работой артиллерийской системы. Чтобы “спасти” проект специалисты Кировского завода предложили установить на САУ собственное орудие Л-7. В отличии от ПС-3 оно создавалось не “с нуля” – в качестве прототипа была использована 76,2-мм пушка системы Тарнавского-Лендера, благодаря чему Л-7 имело схожую с ним баллистику. Хотя разработчики утверждали, что данное орудие превосходит все имеющиеся танковые артсистемы, на самом деле Л-7 обладала не меньшим количеством недостатков. Попытка установить его на АТ-1 не увенчалась успехом из-за конструктивных особенностей, а проектировать новую рубку признали нецелесообразным.
Сопоставив полученные данные АБТУ решилось на выпуск в 1936 году партии из 10 предсерийных самоходок АТ-1 оснащенных пушками ПС-3 и улучшенным шасси для проведения расширенных полигонных и войсковых испытаний.

Производство орудий надлежало наладить на Кировском заводе, корпусов – на Ижорском заводе, а ходовую часть должен был поставлять завод №174. Однако, вместо подготовки к серийному выпуску и устранения недостатков ПС-3, “кировцы” усилено продвигали собственные конструкции. После неудачи с Л-7 (что было вполне ожидаемо) на её место предложили модернизированный вариант, получивший индекс Л-10. Но в рубку АТ-1 эту пушку также установить не удалось. Положение усугублялось ещё и тем, что завод №174 был загружен выпуском Т-26, поэтому изготовление даже 10 шасси для АТ-1 для него оказалось непосильной задачей.

Программа выпуска САУ, таким образом, была перенесена на 1937 год. Но надежды получить даже небольшую партию АТ-1 не оправдались – несколькими месяцами ранее Сячинтов был арестован, а его артиллерийские системы признаны “вредительскими”. Разумеется, в такой обстановке продолжать выпуск самоходок не представлялось возможным, хотя Ижорский завод уже успел поставить 8 корпусов, а Кировский завод начал сборку первых трех предсерийных АТ-1. В результате полуготовые САУ, как и корпуса к ним, пришлось разобрать или законсервировать.

В последний раз об АТ-1 вспомнили в начале 1940 года, когда РККА понадобился бронированный транспортер-эвакуатор. По инициативе командования 35-й танковой бригады, воевавшей на Карельском перешейке, КБ завода №174 приступило к проектированию санитарного танка, предназначенного для эвакуации раненых с поля боя. За основу был взят один из сохранившихся корпусов АТ-1 без вооружения. Машину предполагалось сдать к 23 февраля 1940 года, но в виду задержек санитарный танк попал в войска лишь после завершения советско-финской войны. Далее эту машину передали в Приволжский ВО, где следы последнего из АТ-1 теряются.

Не особо удачной оказалась судьба артиллерийских систем. Орудие ПС-3 так и не смогли довести до требуемого уровня, хотя его успели принять на вооружение под обозначением “танковая пушка образца 1933 года”. Случилось это благодаря стараниям Кировского завода, который с 1935 по 1938 гг. сдал около 20 экземпляров ПС-3. Зато за это время был налажен серийный выпуск сначала посредственной КТ-28, а затем весьма “сырой” Л-10, которую даже успели установить на средние танки Т-28. Впоследствии, с 1941 года, выпуск орудий марки “Л” был полностью свёрнут.