Советский средний танк А-20
В августе 1938 г. ЦК ВКП(б) поручает Комитету Обороны к июлю 1939 г. предстааи1ь новые образцы танков с противоснарядным бронированием. Проектирование этих образцов поручается танковому КБ Харьковского тракторного завода и Кировскому заводу в Ленинграде. В январе 1937 г. в Харьков из Ленинграда переехал танковый конструктор М.И. Кошкин, сменивший необоснованно репрессированного талантливого конструктора А.О. Фетисова. К этому времени коллекти конструкторов имел опыт проектирования танков серии БТ. Кроме того, был опыт их боевого применения в республиканской Испании и в результате сделаны определенные выводы по дальнейшему развитию колесно-гусеничных машин. Уже было известно, что из-за ненадежной конструкции трансмиссии и привода на ведущие опорные катки танк либо буксовал, либо зарывался в грунт. Военный инженер Н.Ф. Цыганов пробовал добавить один каток к гусеничному варианту, но это был не ведущий, а «пассивный" каток, и опыт ничего существенного не дал.
Еще ранее по инициативе Цыганова были предприняты попытки улучшения конструкции колесно-гусеничных танков. Цыганов был весьма напористым и энергичным изобретателем и мог заражать своими идеями и других. Прежде всего он предложил синхронизировать работу гусеничного и колесного движителей. По его мысли, это позволило бы в случае потери в бою одной гусеницы продолжить движение на другой гусенице и на колесах. Другая его идея состояла в установке на танке наклонно расположенных броневых листов не только в лобовой и кормовой части, но и вдоль верхней части бортов корпуса. Именно такая схема установки бортовой брони перешла затем в основных решениях к последующим разрабатываемым моделям танков.
Осенью 1937 г. Автобронетанковое управление (АБТУ) РККА выдало заводу №183 (ранее Харьковский паровозостроительный завод) задание на разработку нового колесно-гусенично-го танка с более мощным бронированием, который должен был в ближайшее время прийти на смену танкам БТ. Прямое увеличение толщины брони сопровождалось перегрузкой трансмиссии и элементов ходовой части, что не отвечало требованиям заказчика. КБ, возглавляемое конструктором М.И.Кошкиным, начало работы над опытным колесно-гусеничным танком под индексом А-20. На основе своего опыта по проектированию средних танков типа Т-29 Кошкин выступал против сложной в эксплуатации и изготовлении колесно-гусеничной машины. Он настаивал на создании чисто гусеничного танка: более простая конструкция позволила бы значительно увеличить производство боевых машин (их могли бы выпускать машиностроительные заводы).
4 мая 1938 г. Комитету Обороны СССР были представлены два проекта: колесно-гусеничный танк А-20, разработанный согласно требованиям ГАБТУ, и чисто гусеничный А-20Г, впоследствии получивший индекс А-32.
Совещание проходило с участием Генерального секретаря ЦК ВКП(б) И.В. Сталина,членов Политбюро, военных высокого ранга и работников промышленности.
Технический проект А-32 внешне почти не отличался от А-20, за исключением ходовой части, имевшей 5, а не 4, как у А-20, опорных катков на борт. Каждому из танков были присущи свои достоинства и недостатки. Поэтому сделать выбор в пользу одного из них было очень непросто.
На совещании слово было предоставлено А.А. Ветрову, военному инженеру-танкисту, окончившему бронетанковую академию. С июля 1937 по май 1938 г. он воевал в Испании, был заместителем командира Интернационального танкового полка. В своем докладе он стал говорить о достоинствах и конструктивных недостатках наших танков, в основном о необходимости повысить надежность работы механизмов, увеличить бронезащиту танков, сделав ее снарядостойкой, повысить надежность КПП. усилить вооружение, средства связи. Сталин заметил, что именно это интересно услышать от инженера-танкиста, получившего боевой опыт в Испании, и спросил, как проявила себя ходовая часть танков, прежде всего колесно-гусеничных. Ветров высказался в пользу чисто гусеничного танка, обосновав это тем, что колесно-гусеничный движитель слишком сложный и ненадежный и часто выходил из строя. Такое же мнение высказал и М.И Кошкин, умевший твердо отстаивать свои убеждения.
Он подверг критике требование заказчика изготовить в металле лишь один колесно-гусеничный танк и предложил представить на государственные испытания две спроектированные заводом машины — А-20 и А-32.
В процессе обсуждения большая часть присутствующих на заседании военных специалистов склонялись к
принятию проекта танка А-20 как машины, отличавшейся большей оперативной подвижностью. Такого же мнения придерживались начальник Автобронетанко-вого управления комкор Д.Г. Павлов и другие выступавшие, дружно восхвалявшие достоинства колесно-гусеничного танка.
Точку а этом споре поставил Сталин, В конце заседания он одобрительно отозвался о проекте нового танка А-20 и предложил принять его за основу с учетом замечаний воевавших в Испании танкистов. Затем он взял в руки макет танка и, обернувшись к членам Политбюро, сказал: «Думаю, что, кроме представленного нам колесно-гусеничного образца с мощным дизельным двигателем и 76-мм, а не 45-мм пушкой, следует разработать и изготовить схожий танк, но на гусеничном ходу. После сравнительных испытаний двух образцов окончательно решить вопрос о принятии на вооружение армии показавшего лучшие результаты танка. К этой работе привлечь танкистов с боевым опытом».
Спустя три месяца КБ Харьковского завода разработало технические проекты обоих танков — А-20 и А-32. В августе 1938 г. они были обсуждены на заседании Главного военного совета РККА при Наркомате обороны. В состав совета входили К.Е. Ворошилов, В.К, Блюхер, СМ. Буденный. ПИ. Кулик, Л.З. Мех-лис, И.В. Сталин, И.Ф. Федько, Б.М. Шапошников, Е.А, И.Даденко, К.А. Мерецков. Все высказались в пользу танка А-20, а Сталин снова предложил построить и испытать оба варианта машины.
В августе Комитетом Обороны было издано постановление «О системе танкового вооружения-, предписывающее к июлю 1939 г. изготовить и представить на государственные испытания опытные образцы новых танков.
Танковые КБ Харьковского завода были обьединены в одно, которое возглавил М.И. Кошкин, заместителями его были назначены А.А. Морозов, Н.А. Кучеренко, А.в. Колесников и В.М. Дорошенко.
Весной 1939 г. опытные машины А-20 и А-32 были изготовлены и летом прошли государственные испытания. И снова, как ни странно, госкомиссия не смогла сделать окончательного вывода о том, какая же машина должна быть поставлена на вооружение армии: оба образца были одинаковыми по своим боевым характеристикам. Не могли прийти к окончательному решению и в Главном бронетанковом управлении. Правительством было решено провести испытания на самом высоком уровне. До этого, чтобы легче было принять решение, какому танку отдать предпочтение — колесно- гусеничному А-20 или гусеничному А-32, их представляли одинаковыми по массе (19 т) и вооружению (с 45-мм пушкой).
Силовая установка — дизель В-2 мощностью 500 л.с. — располагалась в кормовой части корпуса. В состав трансмиссии входили: многодисковый главный фрикцион сухого трения, четырехступенчатая коробка передач, два бортовых фрикциона и два однорядных простых бортовых редуктора. Агрегаты и узлы трансмиссии и ходовой части в некоторой степени заимствованы у легкого танка БТ-7М.
Колесно-гусеничный А-20 имел классическую схему общей компоновки. Экипаж в составе 4 человек располагался следующим образом: механик-водитель — в отделении управления у левого борта, пулеметчик — справа от него, в башне слева от пушки — командир танка (он же наводчик), справа от пушки — заряжающий.
Боекомплект 45-мм пушки составлял 152 выстрела, с ней был спарен пулемет ДТ. второй пулемет ДТ размещался в шаровой установке, справа в верхнем лобовом листе корпуса. Боекомплект к пулеметам из 2079 патронов находился в 43 пулеметных дисках. Была предусмотрена возможность размещения в башне зенитной турели П-40. Имевшиеся телескопический стабилизированный и перископический прицелы предназначались для ведения стрельбы из пушки. Башня была оборудована двухскоростным поворотным механизмом с ручным и электрическим приводами. У места командира для наблюдения за полем боя имелась командирская панорама.
Корпус танка сваривался из катаных броневых листов толщиной 20 мм а носовой части. Рациональные углы наклона броневых листов составляли: лобовой — 56°, верхней части борта — 35°. кормовой части — 45". Башня конической формы в лобовой части имела броню толщиной 25 мм, Съемные крыши моторного и трансмиссионного отделений крепились к корпусу при помощи болтов. Задний лист кормы также был съемным.
Подвеска танка индивидуальная, пружинная. В состав колесно- гусеничного хода входили восемь опорных обрезиненных катков, направляющие колеса с червячными механизмами натяжения гусениц и ведущие колеса гусеничного хода. При движении на колесном ходу вступали в действие три пары ведущих опорных катков. Ведущие колеса гусеничного хода имели гребневое зацепление с гусеницами. Поворот осуществлялся по принципу гусеничной машины за счет торможения ведущих катков на одном из бортов.
На танке, в нише башни, были расположены радиостанция 71-ТК и переговорное устройство. Разрабатывалась возможность установки оборудования для подводного вождения и огнеметного устройства.
Летом 1939 г. танк А-20 был передан военному представительству АБТУ на войсковые, а затем полигонные испытания, после чего признан пригодным к эксплуатации в РККА.
Таким образом, опытный танк А-20 стал последним представителем отечественных колесно-гусеничных машин. Ему пришлось принимать участие в боевых действиях начала Второй мировой войны. При подходе немцев к Кубинке, где находились НИИБТ и полигон Автобронетанкового управления РККА, из машин, не отправленных в тыл, был сформирован отдельный танковый батальон, включенный в состав 22-й танковой бригады. В одну из танковых рот под командованием лейтенанта Семенова входил танк А-20. Танковая бригада в составе подвижной группы подполковника Ермакова вела бои в районе Павловской слободы. 1 декабря 1941 г. танк получил о бою повреждение, но через 4 дня снова вступил в строй. До середины октября в составе 22-й бригады танк А-20 поддерживал конницу Доватора, вновь получил боевые повреждения и был отправлен в тыл для ремонта. Далее следы его теряются.
В августе 1938 г. ЦК ВКП(б) поручает Комитету Обороны к июлю 1939 г. предстааи1ь новые образцы танков с противоснарядным бронированием. Проектирование этих образцов поручается танковому КБ Харьковского тракторного завода и Кировскому заводу в Ленинграде. В январе 1937 г. в Харьков из Ленинграда переехал танковый конструктор М.И. Кошкин, сменивший необоснованно репрессированного талантливого конструктора А.О. Фетисова. К этому времени коллекти конструкторов имел опыт проектирования танков серии БТ. Кроме того, был опыт их боевого применения в республиканской Испании и в результате сделаны определенные выводы по дальнейшему развитию колесно-гусеничных машин. Уже было известно, что из-за ненадежной конструкции трансмиссии и привода на ведущие опорные катки танк либо буксовал, либо зарывался в грунт. Военный инженер Н.Ф. Цыганов пробовал добавить один каток к гусеничному варианту, но это был не ведущий, а «пассивный" каток, и опыт ничего существенного не дал.
Еще ранее по инициативе Цыганова были предприняты попытки улучшения конструкции колесно-гусеничных танков. Цыганов был весьма напористым и энергичным изобретателем и мог заражать своими идеями и других. Прежде всего он предложил синхронизировать работу гусеничного и колесного движителей. По его мысли, это позволило бы в случае потери в бою одной гусеницы продолжить движение на другой гусенице и на колесах. Другая его идея состояла в установке на танке наклонно расположенных броневых листов не только в лобовой и кормовой части, но и вдоль верхней части бортов корпуса. Именно такая схема установки бортовой брони перешла затем в основных решениях к последующим разрабатываемым моделям танков.
Осенью 1937 г. Автобронетанковое управление (АБТУ) РККА выдало заводу №183 (ранее Харьковский паровозостроительный завод) задание на разработку нового колесно-гусенично-го танка с более мощным бронированием, который должен был в ближайшее время прийти на смену танкам БТ. Прямое увеличение толщины брони сопровождалось перегрузкой трансмиссии и элементов ходовой части, что не отвечало требованиям заказчика. КБ, возглавляемое конструктором М.И.Кошкиным, начало работы над опытным колесно-гусеничным танком под индексом А-20. На основе своего опыта по проектированию средних танков типа Т-29 Кошкин выступал против сложной в эксплуатации и изготовлении колесно-гусеничной машины. Он настаивал на создании чисто гусеничного танка: более простая конструкция позволила бы значительно увеличить производство боевых машин (их могли бы выпускать машиностроительные заводы).
4 мая 1938 г. Комитету Обороны СССР были представлены два проекта: колесно-гусеничный танк А-20, разработанный согласно требованиям ГАБТУ, и чисто гусеничный А-20Г, впоследствии получивший индекс А-32.
Совещание проходило с участием Генерального секретаря ЦК ВКП(б) И.В. Сталина,членов Политбюро, военных высокого ранга и работников промышленности.
Механизм поворота пушки танка А-20.
Технический проект А-32 внешне почти не отличался от А-20, за исключением ходовой части, имевшей 5, а не 4, как у А-20, опорных катков на борт. Каждому из танков были присущи свои достоинства и недостатки. Поэтому сделать выбор в пользу одного из них было очень непросто.
На совещании слово было предоставлено А.А. Ветрову, военному инженеру-танкисту, окончившему бронетанковую академию. С июля 1937 по май 1938 г. он воевал в Испании, был заместителем командира Интернационального танкового полка. В своем докладе он стал говорить о достоинствах и конструктивных недостатках наших танков, в основном о необходимости повысить надежность работы механизмов, увеличить бронезащиту танков, сделав ее снарядостойкой, повысить надежность КПП. усилить вооружение, средства связи. Сталин заметил, что именно это интересно услышать от инженера-танкиста, получившего боевой опыт в Испании, и спросил, как проявила себя ходовая часть танков, прежде всего колесно-гусеничных. Ветров высказался в пользу чисто гусеничного танка, обосновав это тем, что колесно-гусеничный движитель слишком сложный и ненадежный и часто выходил из строя. Такое же мнение высказал и М.И Кошкин, умевший твердо отстаивать свои убеждения.
Конструкция корпуса танка А-20.
Он подверг критике требование заказчика изготовить в металле лишь один колесно-гусеничный танк и предложил представить на государственные испытания две спроектированные заводом машины — А-20 и А-32.
В процессе обсуждения большая часть присутствующих на заседании военных специалистов склонялись к
принятию проекта танка А-20 как машины, отличавшейся большей оперативной подвижностью. Такого же мнения придерживались начальник Автобронетанко-вого управления комкор Д.Г. Павлов и другие выступавшие, дружно восхвалявшие достоинства колесно-гусеничного танка.
Точку а этом споре поставил Сталин, В конце заседания он одобрительно отозвался о проекте нового танка А-20 и предложил принять его за основу с учетом замечаний воевавших в Испании танкистов. Затем он взял в руки макет танка и, обернувшись к членам Политбюро, сказал: «Думаю, что, кроме представленного нам колесно-гусеничного образца с мощным дизельным двигателем и 76-мм, а не 45-мм пушкой, следует разработать и изготовить схожий танк, но на гусеничном ходу. После сравнительных испытаний двух образцов окончательно решить вопрос о принятии на вооружение армии показавшего лучшие результаты танка. К этой работе привлечь танкистов с боевым опытом».
Башенные смотровые приборы танка А-20.
Спустя три месяца КБ Харьковского завода разработало технические проекты обоих танков — А-20 и А-32. В августе 1938 г. они были обсуждены на заседании Главного военного совета РККА при Наркомате обороны. В состав совета входили К.Е. Ворошилов, В.К, Блюхер, СМ. Буденный. ПИ. Кулик, Л.З. Мех-лис, И.В. Сталин, И.Ф. Федько, Б.М. Шапошников, Е.А, И.Даденко, К.А. Мерецков. Все высказались в пользу танка А-20, а Сталин снова предложил построить и испытать оба варианта машины.
В августе Комитетом Обороны было издано постановление «О системе танкового вооружения-, предписывающее к июлю 1939 г. изготовить и представить на государственные испытания опытные образцы новых танков.
Танковые КБ Харьковского завода были обьединены в одно, которое возглавил М.И. Кошкин, заместителями его были назначены А.А. Морозов, Н.А. Кучеренко, А.в. Колесников и В.М. Дорошенко.
Весной 1939 г. опытные машины А-20 и А-32 были изготовлены и летом прошли государственные испытания. И снова, как ни странно, госкомиссия не смогла сделать окончательного вывода о том, какая же машина должна быть поставлена на вооружение армии: оба образца были одинаковыми по своим боевым характеристикам. Не могли прийти к окончательному решению и в Главном бронетанковом управлении. Правительством было решено провести испытания на самом высоком уровне. До этого, чтобы легче было принять решение, какому танку отдать предпочтение — колесно- гусеничному А-20 или гусеничному А-32, их представляли одинаковыми по массе (19 т) и вооружению (с 45-мм пушкой).
Силовая установка — дизель В-2 мощностью 500 л.с. — располагалась в кормовой части корпуса. В состав трансмиссии входили: многодисковый главный фрикцион сухого трения, четырехступенчатая коробка передач, два бортовых фрикциона и два однорядных простых бортовых редуктора. Агрегаты и узлы трансмиссии и ходовой части в некоторой степени заимствованы у легкого танка БТ-7М.
Колесно-гусеничный А-20 имел классическую схему общей компоновки. Экипаж в составе 4 человек располагался следующим образом: механик-водитель — в отделении управления у левого борта, пулеметчик — справа от него, в башне слева от пушки — командир танка (он же наводчик), справа от пушки — заряжающий.
Элементы подвески и двигатель танка А-20.
Боекомплект 45-мм пушки составлял 152 выстрела, с ней был спарен пулемет ДТ. второй пулемет ДТ размещался в шаровой установке, справа в верхнем лобовом листе корпуса. Боекомплект к пулеметам из 2079 патронов находился в 43 пулеметных дисках. Была предусмотрена возможность размещения в башне зенитной турели П-40. Имевшиеся телескопический стабилизированный и перископический прицелы предназначались для ведения стрельбы из пушки. Башня была оборудована двухскоростным поворотным механизмом с ручным и электрическим приводами. У места командира для наблюдения за полем боя имелась командирская панорама.
Корпус танка сваривался из катаных броневых листов толщиной 20 мм а носовой части. Рациональные углы наклона броневых листов составляли: лобовой — 56°, верхней части борта — 35°. кормовой части — 45". Башня конической формы в лобовой части имела броню толщиной 25 мм, Съемные крыши моторного и трансмиссионного отделений крепились к корпусу при помощи болтов. Задний лист кормы также был съемным.
Подвеска танка индивидуальная, пружинная. В состав колесно- гусеничного хода входили восемь опорных обрезиненных катков, направляющие колеса с червячными механизмами натяжения гусениц и ведущие колеса гусеничного хода. При движении на колесном ходу вступали в действие три пары ведущих опорных катков. Ведущие колеса гусеничного хода имели гребневое зацепление с гусеницами. Поворот осуществлялся по принципу гусеничной машины за счет торможения ведущих катков на одном из бортов.
На танке, в нише башни, были расположены радиостанция 71-ТК и переговорное устройство. Разрабатывалась возможность установки оборудования для подводного вождения и огнеметного устройства.
Летом 1939 г. танк А-20 был передан военному представительству АБТУ на войсковые, а затем полигонные испытания, после чего признан пригодным к эксплуатации в РККА.
Таким образом, опытный танк А-20 стал последним представителем отечественных колесно-гусеничных машин. Ему пришлось принимать участие в боевых действиях начала Второй мировой войны. При подходе немцев к Кубинке, где находились НИИБТ и полигон Автобронетанкового управления РККА, из машин, не отправленных в тыл, был сформирован отдельный танковый батальон, включенный в состав 22-й танковой бригады. В одну из танковых рот под командованием лейтенанта Семенова входил танк А-20. Танковая бригада в составе подвижной группы подполковника Ермакова вела бои в районе Павловской слободы. 1 декабря 1941 г. танк получил о бою повреждение, но через 4 дня снова вступил в строй. До середины октября в составе 22-й бригады танк А-20 поддерживал конницу Доватора, вновь получил боевые повреждения и был отправлен в тыл для ремонта. Далее следы его теряются.
Комментариев нет:
Отправить комментарий